Клуб был самым удобным местом, чтобы встретиться с поставщиками или другими важными людьми, которые не имели отношения к братству, но были весьма полезными, но ... их не нужно было привлекать к Viva, таким достаточно только бросить кость и наблюдать за тем, как они разрывают её и утаскивают по углам, как тараканы. Лукас потер лоб, рассматривая контракты и счета, а также разглядывая чемоданчик с веществами, которые нужны ему для того, чтобы изготовить новую вакцину ... не уколы ... например, таблетки, потому что искалывать девушек тоже ничего хорошего в этом нет. Нужны шприцы, антисептические средства, всё это - огромные затраты, а главе братства это не нравилось. Мужчина откинулся на спинку стула, доставая сигарету из пачки и прикуривая. Компаньёны уже давно разошлись, а время было позднее, поэтому он остался в клубе и заказал ужин. Дверь открылась совершенно не слышно, поэтому мужчина даже не обратил на неё своё внимание. Поэтому, когда раздался шум и невнятное бормотание, он удивленно уставился на прислугу. Не заметить её появления ... нужно отдать ей должное, видимо прислуга здесь вышколена так, чтобы быть по возможности незаметной. Но вид девушки, которая возможно оказалась здесь совершенно случайно, вызывал разве что отвращение. Её волосы закрывали лицо, когда должны были по хорошему быть заколоты, ведь она подаёт еду, а не таскает использованную посуду. Небрежным движением, Лукас бросил на пол белоснежное полотенце, чтобы девушка убрала лужу, которую разлила своей нерасторопностью.
- Замолчи, глупая.
На сукунду мужчина зажмурился, дотрагиваясь пальцами до своего лба. Голова итак болела, так ещё и эта глупая тут верещит, будто бы её сейчас повезут на закланье, или прямо здесь и прямо сейчас высекут. Высекут, естественно, только не сейчас. Он обмолвится, что так и не получил своего ужина, а девушку накажут так, как здесь принято, ему плевать как.
Он слишком устал, чтобы играть и развлекаться, поэтому ему просто нужно было поесть и унуть, но еды его лишила прислуга, значит придётся снова ждать, пока приготовят.
- И чем я теперь буду ужинать?..
Вопрос был задан самому себе. Лукас поднялся, медленно, так, словно собирался, наконец, сделать что-то полезное для себя, подошёл к девушке, присев на корточки рядом. Намётанный взгляд врача заметил большой мазоль между её пальцами ... его было не сложно заприметить, да и девушка старалась лишний раз не беспокоить руку. Мужчина резким движением схватил её маленькую ладонь и сжал её. Результатом такого обращение стало то, что мазоль превратилась в небольшую ранку, из которой к тому же, тонкой струйкой теперь сочилась кровь. Кглядевшись в искожённое болью лицо рабыни, Лукас разжал руку, рассматривая повреждение.
- Закончи с этим и сядь за стол.
Сам он снова затянулся сигаретой и вернулся в своё кресло, наблюдая за тем, как работает девушка.

У него когда-то была маленькая милая рабыня, она любила его, его причуды, казалось бы просто мечтала быть у него одной единственной, мешала своими визитами в лабораторию, глупыми вопросами, но он никогда не бил её и не делал ей больно, наверное именно поэтому попрощаться с ней было просто, кгда её захотел один из компаньёнов братства. Никчемный человек, которого должны были убить через несколько дней, и именно тогда он должен был забрать её, но не успел. Было неприятно. Маленькое хрупкое тельце, испещрённое шрамами. Никчёмный пытал её, заставлял говорить, а она умерла у него на руках, шепча: "Я не сказала, я ничего ему не сказала". Такая преданность его удивила, ведь он отдал её в руки монстра, а она ... была благодарна.
МакКейн снова оттолкнулся от своего кресла и облокотился о стол, справа от девушки, пододвигая к себе чемоданчик с теми веществами, которые приобрёл. Было в нём одно весьма занятное, которое нужно было испытыть, рабыня оказалась как раз кстати.
- Давай руку.
Естественно ослушаться она не могла. Лукас повернул её руку ладонью вверх, достал из чемоданчика ватную палочку, смочив её в растворе и приложил к ране, обрабатывая сначала края, а потом и саму ранку. Обезболивающее его не слишком волновало, а вот наглядный эффект был весьма занятным - ранка отвердела на глазах так, будто бы её уже было по крайней мере пара дней. А что насчет боли?
- Больно?
Никакого участия, просто холодная заинтересованность в новом веществе, которое имело по видимому совершенно новые составляющие, позволяющие ранам затягиваться практически на глазах.
Дереку понравится.
Едва заметная ухмылка, будто бы он внезапно вспомнил, что маленькая ручка принадлежит живому существу.
- Ладно, я всё ещё хочу получить свой ужин и переоденься во что-нибудь более привлекательное - это никуда не годится. Это приказ, милая, чего ждёшь?
Новая сигарета и снова полюбившееся кресло.
У него была маленькая милая рабыня, она всегда хотела, чтобы у неё были глаза, как у него, такие же голубые. Но он бы не хотел, чтобы они были у неё такими же холодными. Его бедная рабыня, он сам её предал.

Естественно, ей наверное было очень больно, ведь если залечивать раны так быстро, то приходится платить ощущениями. Он и представить себе не мог, какую боль будет испытывать человек, раненный пулей, но ... это может спасти жизнь, не дать истечь кровью, и в конце-концов можно было сунуть деревяшку меж зубов, чтобы было что прикусить. Он видел, как жилка на шее девушки бешено билась, она терпела, лишь ответив на вопрос, удовлетворив его любопытство.
Видимо девушка так испугалась, что перепутала обед с ужином, потому как время было уже позднее. Платье на худенькой девушке смотрелось немного комично, было заметно, что она не привыкла к такой одежде, наверное одолжила у кого-нибудь, кто привык.
- Расскажешь кому-нибудь об этом, и эта боль покажется тебе щекоткой.
Голос был совершенно бесстрастным, он прекрасно понимал, что девушка под страхом смерти не станет никому говорить о том, что видела, и если произойдёт утечка информации, он знает, куда ему прийти.
- Есть хочешь?
Он поднял на неё взгляд, кивая на её прежднее место, потому что есть, когда рядом стоит растерянная девушка, он, право, не привык. Ужин оказался весьма разнообразным, поэтому можно было поделиться, хотя он не собирался приказывать ей садиться и есть, хотя наверное это девушка восприняла именно, как приказ.
- А ты симпатичная. Когда прячешь лицо за волосами привлекаешь больше внимания, а когда разбиваешь хозяйский ужин - ещё больше. Ты должна из всего извлекать выгоду, например, теперь ты снова можешь работать двумя руками.
Лукас улыбался, как-то расслабленно, но тем не менее это было так. Ловко орудуя вилкой и ножом, он прикончил кусок мяса, пододвигая в сторону девушки салат и вставая из-за стола. Пиджак остался висеть на спинке, в то время, как мужчина засучивал рукова рубашки.
- Как тебя зовут, милая? Вот моё имя - Мистер Лукас МакКейн, рабыни не зосут меня "сэр", это только для партнёров по работе, я так привык. Ешь свой салат, витамины тебе не повредят.

Лукас наблюдал за тем, как ест девушка. А когда она положила виску с пустую тарелку, наклонился к её уху.
- Матильда? так ты и есть та самая лань, с которой развлекался Лоран? Да уж, теперь и я вижу, что это работа не для тебя. Покажи мне то, что он с тобой сделал, вряд ли конечно я смогу помочь, но всё же.
В его голосе не было участия, просто чистое любопытство - не более. Лоран рассказал ему за стаканом Бренди ту историю, именно ту, когда он развлекся с некой Тильдой, оставив ей на память о нём какой-то знак, видимо что-то вырезал на теле, так, чтобы видела только она одна. Мужчина отошёл от шокированной рабыни, присел на кровать, расстегивая пуговицы на рубашке, здесь становилось слишком душно.
- И приоткрой окно.
Расслабиться было бы сейчас как раз кстати, тем более, настроение резко подскочило до отметки "нужно срочно кого-то отыметь", к тому же, когда такая "известная" личность попадается тебе в руки, грех будет не закончить то, что начал Лоран.
К тому же, благодарность девушки должна была знать свои границы, а лучше - не знать вовсе. Он ведь избавил её от боли, значит ей нужно заплатить. Да и в нём загорелось желание не делать из этой куклы забитую тень, которая только кивает и говорит: "Да, сэр, сию минуту, сэр", это было ужасающе скучно. Он любил темпераментных женщин, но она на их фоне была просто тенью.

- Мистер МакКейн, Матильда, у тебя плохо ещё и со слухом?
Он хмыкнул, когда девушка подошла ближе, скептически рассматривая букву, почти вырезанную у неё на теле, повернув девушку к свету.
- Ладно, это ещё можно будет исправить, ... со временем. Есть одна мазь, которая почти не оставит следа. Рабыня мистера Лорана, как ты его назвала, регулярно обращается ко мне за этой вещичкой. И постричь бы тебя не мешает, волосы не ровные. Если ты прислуга, это ещё не значит, что ты должна выглядеть, как оборванка.
Взяв девушку за ягодицы мужчина усадил её на себя верхом, а сам уперся локтями в кровать.
- Ты чего так трясёшься, я тебя резать не собираюсь, хотя за порчу ковра тебя бы нужно наказать. Сними-ка майку.
После того, как девушка выполнила приказ, МакКейн удовлетворённо заметил, что тело у неё весьма себе симпатичное. Конечно немного прибавить в весе бы ей не помешало, но это дело наживное, здесь она наверняка ест не полным рационом, а иногда возможно и вообще без еды остаётся.
- Ну вот, если с тобой поработать, будешь очень даже ничего. У меня освободилась вакансия, Матильда. Хочешь, чтобы я купил тебя? Обещаю, что Лорана ты будешь видеть, разве что, в коридоре. Взамен - полная покорность и преданность. Но мне не нужна собачья преданность, Матильда, хотя другой от тебя сейчас сложно добиться, хотя думаю со временем ты поймёшь, что нужно мне от тебя. Возможно ты научишься со временем и не бояться каждого угла. Согласись, это приятнее, чем быть общедоступной девушкой, не так ли?
Чего он от неё сейчас ждал? Да ничего особенного, всё - весьма предсказуемо, она ответит, что-то вроде обыкновенного согласия, как её и учили. Да уж, переучивать всегда сложнее, чем учить, поэтому мужчины предпочитают чистый лист.

- Первое правило, Матильда, никогда не смей оговаривать мои решения.
Такой же спокойный голос, ничего пугающего в нём не было, разве что холод. Комментарии и разговоры о том, что на рынке есть лучше - были совершенно не уместны. Любую девочку можно научить, а если есть природный талант - то и подавно. Но у Мати, видимо, был природный талант попадать в неприятности.
- У хозяина и рабыни должна быть особая связь, Матильда, и я говорю не о том, что буду иметь тебя, когда захочу, а скорее о том, что отвечать ты будешь только передо мной и никем более. Если будешь глупо извиняться перед чужими - я буду тебя наказывать, если будешь доставлять неприятности кому-либо, наказывать тебя вправе только я, если посчитаю это нужным. Ты не будешь девушкой, которая должна всем и каждому, ты будешь должна только мне, понимаешь о чём я? Ты не будешь работать, или твоя работа не будет связана с тем, что ты делаешь обычно. Интересы твоего хозяина превыше всего остального, только я буду иметь право наказывать и защищать тебя.
Это был такой социальный эксперимент, ему было интересно сделать из забитой девочки ту, которая могла бы его заинтересовать, ведь женщина - совсем она не загадка, ей просто хочется быть защищённой, а это он может ей обеспечить.
Достав из кармана складной нож, мужчина оттянул край шорт девушки и отрезал низ так, что ткань собралась на её талии.
- Не дрожи ты так, я не сделаю тебе больно.
Естественно он и не думал, что она могла сохранить свою невинность, работая в таком месте. Отложив в сторону нож, Лукас провел пальцами по промежности Мати, ощущая, что она либо не так напугана, как казалось, либо ...
- Ты что от страха возбуждаешься? Или я такой красавец?
Над последней фразой он посмеялся сам.

Брови мужчины озадаченно приподнялись. Девушка была какой-то горничной и к своим годам её ещё никто не поимел? А в этом заведении это бы так и было. Либо ей очень сильно везло, либо - везло непомерно.
- Девственница? да быть не может.
Естественно он ей не поверил, мало ли чем пытается завлечь мужчину девушка, чтобы он выполнил пока ещё не данное слово. Но поведение Мати говорило об обратном, она вся сжималась и избегала смотреть на него. Лукас проник пальцем в неё, благо природа одарила её чувственностью и никаких неудобств по его мнению, она не испытала. Естественно, он наткнулся на преграду.
- Не врёшь, похвально. Такая юркая девочка, как ты, может мне пригодиться, если ты научишься быть хитрее и немного смелее с остальными. Теперь можешь дрожать уже не от страха, я знаю, что это может быть больно, но только сначала, и не так сильно. Таким образом, ты будешь со мной связана, потому что я заберу у тебя это, ну а ты не забудешь.
Лукас чуть приподнялся и дотронулся губами до соска девушки, потом чуть прикусывая его, лаская промежность Мати пальцами.
- Попроси, чтобы я забрал её у тебя, но не так ... только если ты не можешь терпеть и пока не знаешь почему.
Всё правильно, всё так, как и должно быть. Мужчина забирает у женщины её невинность, связывает себя с ней, ласкает её, она - его женщина. Поэтому в мире все женщины кому-то принадлежат, это заложено в их природе, а в природе мужчины - жажда обладания.

- Мне, видимо, придётся высечь свою фамилию рядом с гербом твоего "друга", чтобы ты, наконец, её запомнила.
Он легонько сбросил девушку на кровать, поднимаясь. Замечая, что девушка сжалась в комок, он усмехнулся, наверное она уже думала о том, что он накажет её, потому что сведения о её умственном состоянии уж точно были не точны. Потом ей можно будет даже дать таблетку, чтобы низ живота не болел, ведь работы никто не отменял, а пока он приобретёт её, удалив все формальности, времени может пройти достаточно.
Её кожа была красивой, бархатной, немного ухода, и она станет хорошей рабыней, знающей своё место. Ещё немного времени, и она будет быть может, даже улыбаться ему, может заведёт себе подружек в братстве. В любом случае - она была идеальной подопытной для его новой вакцины, ведь для той, которой с детства не давали лекарство, у неё почти нет шансов родить детей, но с помощью его новых разработок, он сможет доказать, что излечить можно любую, это будет шаг вперёд.
- Повернись спиной, на колени, обопрись локтями на кровать.
Вытянув ремень из брюк, Лукас уронил его на пол, пряжка звякнула, давая понять, что это не наказание, а продолжение того, что он начал. Предварительный ласки? Не смешите народ, рабыня должна знать своё место. Вот когда она станет такой, какая ему нужна, тогда будет получать даже ласку и внимание, будет предостаточно, но сейчас - она всего лишь пролила его ужин.
- Ну вот, просто - картина маслом.
Он никогда особо не был нежен с женщинами, и этот случай тоже не будет исключением из правил. Но ... стоит оценить и тот факт, что в таком положении ей будет не так больно ... так говорят, ему-то откуда знать.

Жаль, эти шрамы были старыми, их он исправить не мог, только если снова надрезать их, а был ли смысл? Мати прогнулась в спине, старалась ему понравится, умная девочка, видимо хитрость в ней ещё есть, она просто нуждалась в развитии. Встав на колени позади девушки, он провел кончиками пальцев по её шрамам, будто бы изучая их. Много боли, особенно от маленьких шрамов на лопатке, немного рваных, видимо что-то острое впивалось в кожу. завидное воспитание у них здесь в клубе, но если у девушки "кривые руки" ей уже ничего не поможет, даже длинные шрамы от плети. Бил кто-то очень сильно, с оттяжкой, до крови, глубоко.
- Тебе повезло, что потом тебя бросили в карцер, так бы могло быть заражение, шрамы бы гноились, так что теперь можешь благодарить судьбу за пару часов в холодильнике.
Но стоило вернуться к тому, что должно было произойти. Послышался звук расстегиваемой ширинке. Что ж, возможно сказалось и то, что у него относительно давно не было женщины, да и вид обнажённой девушки, к тому же ещё и невинной, мог возбудить кого угодно, а тело у неё было красивым от природы. А попка девушки нравилась ему ещё больше, но для такой боли она была не готова, а подготавливать её к этому в её первый раз было бы неразумно, ему не нужен совсем забитый щеночек, который обречённо ложиться в постель.
Раздвинув ладонями её ягодицы, Лукас сначала медленно и осторожно вошёл в девушку, а потом и резко на всю длину, заметив, как её пальцы судорожно сжали одеяло.
- Это сейчас пройдёт, ... расслабься.
Почти сквозь зубы проговорил МакКейн. Девочка была весьма горячей внутри и очень узкой.

Неужели хрупкая малышка может вырваться от него, тем более в таком положении? Нет, и ещё раз нет, тем более, он ведь мужчина, а на - всего лишь рабыня, поэтому её работа - служить и терпеть. Когда он почувствовал, что сжавшаяся Матильда постепенно стала расслабляться, он продолжил свои движения, пока не резкие и не слишком глубокие, дабы не привить ей ненависть к такого рода развлечением, ведь если изнасиловать невинную рабыню, она будет ни на что не годна потом.
- Давай, милая, будь по активнее.
Естественно, ей придется вывернуться наизнанку, чтобы он выполнил своё обещание, ведь ей крупно повезло, что она попалась ему на глаза. Тем более, безродная служанка ... никто не знает, кем была её мать, а об отце и спрашивать было глупо, даже шлюхи порой про них ничего не знали. Ещё через несколько мгновений, Лукас двигался уже гораздо смелее, не думая о том, приносит он ей боль или нет, тем более, эту боль нельзя было назвать даже физической. Он, как врач, знал, что это просто минутное неудобство.
Его рука переместилась к шее Мати, чуть сжала её, приподнимая и притягивая к себе. Руки бесцеремонно сжали её грудь, а потом переместились на талию, продолжая буквально насаживать на себя девушку, увеличивая темп. Ему нравилась её кожа, её запах, гладкая кожа, без изъянов, только искусственных, которые могли бы быть украшением, её личным знанием о боли, ей воспитанием.

Лукас был весьма изощрён в любовных играх, он многое любил, многое позволял. Он мог по долгу наблюдать, как рабыня ласкает себя, разжигая в себе огонь, а потом просит его помочь ей унять то, что она разожгла сама. Он любил всё идеальное, идеальные костюмы, идеальный сон, он любил свою идеальную жизнь, даже черты его лица были идеальными. Почему он решил забрать эту сломанную игрушку, было для него самого большим потрясением, возможно он просто хотел её починить, чтобы и она стала такой же идеальной в его идеальном мире.
Естественно, он знал и то, что девушка в первый раз почти никогда не может достичь удовлетворения, поэтому их страх перед сексом заключается лишь в этом, и порой мужчина забывает об этом, из за своего желания насытиться. МакКейн опустил руку вниз, лаская её клитор и почти зарычав заставил себя не двигаться в ней так стремительно. Для неё ещё рано играть в такие грубые игры, он ведь хотел починить куклу, пока хотел.
Когда легкие постанывания стали раздаваться из её груди, Лукас толкнул её вперёд так, что Мати едва успела упереться руками в подушку. Мужчина перекинул её ногу через себя так, что она оказалась лежавшей на спине перед ним. Вид быстро поднимающейся от её сбившегося дыхания, груди, заставил его буквально впиться в её соски поочерёдно губами. Теперь он заметил и кровь на её бедрах, один незначительный след. Ну а теперь маленькая беззащитная девушка вызывала в нём просто животные эмоции, он хотел эту не идеальную рабыню, и отказывать себе в этом не собирался. Снова войдя в неё, приподнимая её ножку, Лукас впился в её губы, скользнув в рот языком.

Ему показалось или она действительно стала получать от этого удовольствие? Скорее второе, чем первое. её постанывания были вполне натуральными, а тело уже дрожало от новых ощущений, он чувствовал её уже совсем расслабленной, поэтому двигался в ней уже заметно быстрее, буквально вонзаясь в податливое тело рабыни. Сейчас она была рабыней, но пока только куском глины, из которого он в последствии воспитает хорошую статуэтку, к тому же - она поможет ему в исследованиях. Почему именно она и именно сейчас? Что ж, можно ведь спасти одну душу, а это он считал именно спасением. Ему сегодня нет до неё дела, он словно лев просто пометил свою территорию, свою самку, пусть даже она ещё не ухожена и стая её не принимает, но примет, потому что лев её выбрал.
Он упал рядом с ней на кровать, уставившись в потолок и стирая со лба бисеренки пота, облизал губы. Оказывается даже с такими, как она тоже бывает хорошо. Не нужно было поворачивать голову, чтобы увидеть, узнать, что тело девушки чуть подрагивает после её первого раза. Он положил ладонь на её живот, повёл вниз, провел пальцами по лону, на пальцах осталась кровь.
- Иди в ванну, приведи себя в порядок, смой кровь. Потом принеси мне сигареты со стола и бутылку бренди, стакан. Можешь полежать ещё минуту, если тяжело.
Легкая улыбка появилась на губах Лукаса. Он потянулся на брюками и одел их, чтобы не стеснять девушку, а-то была вероятность, что она снова споткнётся, и бренди окажется не в нём, а на нём. Снова пустившись на кровать, он принял полусидячее положение, подставив под спину подушку.

Он хмыкнул, когда увидел её, забрал из рук сигареты и бутылку, которую поставил на тумбочку, а из пачки сигарет извлёк одну, прикурил, выпустил дым в потолок и скосил взгляд на девушку, которая опустив голову сидела рядом.
- Мати, я ведь сказал просто убрать кровь, а одеваться не говорил, не так ли? Спокойно, ты в этом платье тоже ничего. Женщина может возбуждать мужчину даже одеждой, некоторые в одежде выглядят даже сексуальнее, чем без неё.
Мужчина поднялся, подошёл к столу. С зажатой в зубах сигаретой Лукас одел рубашку, пиджак, достал из кармана обезболивающее и вернулся к кровати, отдавая таблетку девушке.
- Выпей, боль уйдёт.
Далее ему самому нужно было выпить, только не таблетку, а пару глотков бренди, что он и сделал.
- Продолжай работать, Матильда. Будь незаметной, не смей спать с клиентами, как будешь увиливать - это твои проблемы. Я собираюсь вылечить тебя, доказать, что если девушке не давали вакцину с рождения, то процесс все ещё можно обратить. Меня некоторое время не будет в городе, по приезду - за тобой приеду я или кто-то из братства. Не влипай в неприятности. И ещё - когда за тобой придут - не бери с собой ничего.
естественно он не хотел забирать её в братство, если ему нужно уехать. Что она будет там делать одна? Создавать ему лишние проблемы, с её-то везучестью. Ещё один глоток бренди прямо из бутылки словно прояснил разум, глаза даже перестали быть настолько стальными. Они вообще не были такими, просто их цвет был холодным, кто-то говорил, что у его матери были такие же глаза.

- Ничего, что занимало бы много места.
Холодно отозвался он и поставил бутылку на столик у двери. Его стеклянная поверхность отражала бутылку, при ближайшем рассмотрении можно было заметить, как она отражает глаза мужчины.
- Запомни всё, что я тебе сказал, девочка.
У Лукаса уже не было желания здесь задерживаться. Он закрыл дверь с той стороны, уже в коридоре связавшись с водителем, который по всей видимости дремал в машине, уже думая, что босс появится только к утру. Он уже знал, что путешествие будет длинным, но стоящим, а по приезду он сможет начать свои эксперименты, и сможет начать вылепливать пластичную рабыню из этой горничной. Первым делом её нужно было подстричь, одеть, и научить перестать мямлить.